«Глас народа», вопиющий в пустыне,

или Какого цвета плавки Президента?

(газета "Сегодня на Урале", 15.12.2000)

8 декабря 2000 года вечером на НТВ Светлана Сорокина вела очередную передачу "Глас народа". Для тех, кто ее не видел, перескажу содержание. На подиум были приглашены в этот раз писатель Владимир Войнович, сопредседатель СПС, депутат Госдумы Ирина Хакамада и кинорежиссер Карен Шахназаров, а вопрос, вынесенный на обсуждение, – государственная символика, утвержденная в этот день Госдумой по предложению Президента В. В. Путина.

Передача началась звуками нового-старого гимна России (музыка Александрова), встретить который стоя согласилась примерно треть зала. Известно, что Президент предложил использовать в госсимволике символы всего исторического пути России – византийского (допетровского) двуглавого орла, петровский флаг "триколор" и советский гимн. К. Шахназаров, защищая "советскую" музыку Александрова, привел пример "Марсельезы", которая не только со своей музыкой, но и с кровожадными словами ("зальем поля кровью врагов" ) остается уже 200 лет при разных политических режимах гимном добропорядочной буржуазной Франции. А В. Войнович подметил, что многие гимны, в том числе и "Марсельеза", сначала долго были просто любимыми песнями народа, и лишь выдержав проверку временем, стали гимнами. Многие, в том числе политолог Л. Швецова и представитель РПЦ Отец Александр, выражали удивление торопливостью Президента, поспешившего въехать в новый век с новым гимном. (О. Александр, кстати, упрекнул его и за поддержку "языческого" двуглавого орла). А известный телекомментатор С. Доренко даже обвинил Путина в провокации раскола общества, на что тут же последовала реплика из зала, напомнившего, что сам Доренко является главным теле-провокатором РФ.

Голосование зала об отношении к самой музыке гимна проводилось, как уже сказано, вставанием. Но гораздо важнее были вопросы, предложенные для телефонного голосования. В студии НТВ это был вопрос: "Должен ли Президент, принимая решения, учитывать мнение большинства народа, или должен действовать по внутреннему убеждению?". А в участвующей по монитору радиостанции "Эхо Москвы" вопрос для радиослушателей звучал так: "Значима ли для вас всегда позиция Президента, или вы формируете свою позицию самостоятельно?".

Поразительны не сами результаты опроса, а их почти полное совпадение по всем трем вопросам. Две трети респондентов заявляют, что они самостоятельны в своих решениях (это подтвердил и экспресс-опрос в студии НТВ) и столько же считают, что Президент должен слушать народ, а не навязывать ему свои "судьбоносные" взгляды. Здесь под сурдинку прозвучал вопрос: "А в чем же тогда его роль лидера?" Но голосование, хотя, конечно, нерепрезентативное, однозначно ответило на этот вопрос.

Разумеется, конформисты, чья позиция определяется позицией власти, и сторонники независимости лидера от мнения "быдла", это не одни и те же люди, но и тех и других в обществе столько же, сколько сторонников "советской" музыки - одна треть. И наиболее тревожит высокая доля у нас конформистов. В здоровом обществе их не более 10-15 %, хотя власть всегда стремится увеличить эту долю. И. Хакамаде, огласившей, в оправдание своего неприятия музыки гимна, подробную статистику жертв советского режима, из зала дважды задавали вопрос: какова аналогичная статистика последних 10-ти лет. Во второй раз она пробормотала явно не для публики, но я это видел отчетливо: "Этих цифр вы никогда не узнаете!" Полагаю, что Ирина Мацуевна ошибается, но ее позиция характерна для реформаторов, особенно для младореформаторов. И когда "главный теле-провокатор" С. Доренко в конце передачи привел высказывание В. Путина в частной беседе с ним, которое его ошеломило, полпред гвардии конформистов, талантливый кинорежиссер С. Дружинина возмущенно заявила ему: "Я рада, что могу сказать Вам в глаза, что я о Вас думаю. Я уже ждала, что Вы расскажете, как ходили с Путиным в туалет, и какого цвета у него плавки!". На этой оптимистической ноте передача закончилась. А жаль!

Потому что Путин сказал Доренко: "Еще одна антитеррористическая кампания и со вторым сроком президентства проблем не будет. Теперь нам надо подумать, что можно сделать для народа!"

Народ уже в течение года усиленно старается понять, какого цвета "плавки" носит Президент. Теперь нам известно, что у Сталина "плавки" были кроваво красные, ясно, что Ельцин носил железобетонные "семейные" трусы сталинского покроя, раскрашенные по поверхности в мелкий цветочек. Е. Гайдара, В. Шумейко и А. Чубайса блестяще, хотя и несколько однобоко, характеризовал Руслан Хасбулатов, назвав их "мальчиками в розовых штанишках". У И. Хакамады под маскарадным платьицем бременской Принцессы то и дело мелькают плавочки из нержавеющей стали, даже скорее из титана, холодного, серого, хрупкого металла, не поддающегося ковке.

И если нет другого способа узнать о цвете "плавок" Путина, мы готовы принять и показания провокатора, особенно когда они не противоречат нашим собственным догадкам. Нам-то бы хотелось, чтобы "плавки" на Президенте были голубого цвета, даже лучше фиолетового, символизирующего святость и мудрость, но мы догадываемся, что они у него серо-буро-малиновые с продрисью. Ну, что ж, "ведь мы этого достойны!"

А лучшее, что, по-моему, может сделать Президент для своего народа, который по любому вопросу делится, вопреки общему мнению, не пополам, а в соотношении 2:1, – отказаться от президентской республики и, сохранив за собой пост Президента, провозгласить республику парламентскую, как во многих "цивилизованных" странах (см. результаты опроса НТВ), предварительно лишив парламентариев большинства их льгот и привилегий.

По вопросу же о символике наиболее значимы два мнения, прозвучавшие в передаче. Во-первых, историк и депутат Госдумы Владимир Рыжков из студии "Эхо Москвы" верно подметил, что все символы Путина обращены назад в историю, а хорошо бы они были нацелены в будущее. Но для этого, как минимум, мы должны знать, что мы строим. А во-вторых, гос. символика создается обычно в обстановке экономического и политического подъема, до которого нам еще далеко, на что указывает и рост числа конформистов. Хотя молодые реформаторы думают иначе.