Письмо Андропову

Ю.В. Андропов, много лет руководивший КГБ СССР, в ноябре 1982 года после смерти Л.И. Брежнева  был избран Генеральным секретарём ЦК КПСС. Адресованное ему письмо я случайно нашёл при очередной разборке своих пыльных «архивов». Оно было написано в 1983 году, почти одновременно со статьёй «Психология и управление социалистическим обществом». Не помню, было ли оно отправлено адресату, скорее всего – нет. Но, если и было, вряд ли Андропов с ним ознакомился, как мы сейчас знаем, он уже с начала 1983 года был тяжело болен и умер в феврале 1984 г. Но тогда, в начале 80-х, мы ещё надеялись на позитивные перемены в нашем обществе.

Уважаемый Юрий Владимирович!

Проводимые ЦК КПСС с ноября 1982 года мероприятия вызывают к Вам доверие и уважение (хотя «простые советские граждане» начинают уже отыскивать пути обхода новых требований по дисциплине). Постановка вопроса об идеологической работе и пропаганде выгодно отличается от того, как он ставился раньше, в 1979 году. Видимо, ЦК действительно взялся за главное звено, позволяющее вытащить всю цепь.

Ваши действия для меня в каком-то смысле являются разрешением многих сомнений, мучивших меня последние годы. Вероятно, следующим шагом должно быть ужесточение мер против блата, спекуляции, использования служебного положения в личных целях. А далее, в связи с пересмотром Программы КПСС, предстоит работа с составом партии, освобождение её от людей, не делающих ничего плохого, но настроенных конформистски («что обо мне подумают?») и объективно тормозящих перестройку общества, снижающих авторитет партии. В этом Вам помогут низовые парторганизации.

Относясь к Вашей деятельности максимально доброжелательно, я хотел бы обратить Ваше внимание на некоторые нюансы, прозвучавшие в июньских выступлениях, которых, с точки зрения пропагандистского эффекта, (да и в интересах дела) лучше бы не допускать.

1. В докладе Пленуму ЦК после долгожданной и правдивой критики нашей общественной науки тов. Черненко обронил такую фразу: «Не следует, однако, забывать, что существуют принципиальные положения, не подлежащие пересмотру». Но ведь научная методология таких положений не знает! Механика Эйнштейна будет пересматриваться так же, как и механика Ньютона. Тем более это относится к общественным наукам. В словаре Ожегова положения, не подлежащие пересмотру, (правда, применительно к религии) называются догмами и догматами. Хорошо, что эта мысль не повторилась ни в Вашем выступлении, ни в Постановлении ЦК, но эффект её воздействия на учёных-обществоведов гораздо легче предугадать, чем исправить. Единственной причиной, заставляющей даже толковых обществоведов уклоняться от творческой работы и «пережёвывать зады», является опасение отойти от принципов, «не подлежащих пересмотру», и подвергнуться, если не навешиванию ярлыков, то «нелицеприятной критике» (тоже выражение из доклада К.У. Черненко). Практика – критерий истины, поэтому, вероятно, даже ЦК КПСС не должен подвергать нелицеприятной критике научные разработки. Это прерогатива практики. Не исключено, что на каждом новом историческом этапе для выдачи действенных рекомендаций и прогнозов необходим именно пересмотр  некоторых принципов,  «не подлежащих пересмотру».  На эту фразу обратили внимание все, с кем я разговаривал, и отношение к ней однозначное.

2. Я не знаю, в чём вина Щёлокова, но если то, что делал Медунов, называется сегодня «ошибками в работе», что же тогда называется моральным падением, подрывом социальных устоев общества и предательством интересов партии? Отсутствие информации об истинных размерах проступков входит в противоречие с призывом к полной и правдивой информации, а формулировку, принятую ЦК для выведения двух членов из его состава, зарубежные «голоса» непременно обыграют с большим пропагандистским эффектом. Неужели они этого ещё не сделали? Конечно, Вами сделан шаг вперёд по сравнению с информацией о деле Мжаванадзе. Но, сказав «А», стоит сказать и «Б».

3. Настораживают чрезмерные похвалы в Ваш адрес, которыми пестрят газеты, и которые высказал от имени ЦК К.У. Черненко, рекомендуя Вас на пост Председателя президиума Верховного Совета. Думаю, что В.И. Ленин сумел бы в корне пресечь такие дифирамбы. Прежняя подобострастная тактика ЦК в отношении руководителей не кажется мне правильной.  Думаю, Вы согласитесь с тем, что она даёт скорее негативный пропагандистский эффект.

В Вашем выступлении на Пленуме ЦК наибольшее удовлетворение у меня вызвала фраза о необходимости воспитания разумного потребления. Эта мысль не нова и гораздо более резко высказана в книге А. Печчеи «Человеческие качества». Но она противоречит известному тезису о максимальном удовлетворении постоянно растущих потребностей. Думаю, что пересмотр экономических законов надо начинать со сталинского основного экономического закона социализма («Максимальное удовлетворение постоянно растущих потребностей трудящихся»), который является не законом, а лозунгом, поскольку он не каузален, то есть не содержит причинно-следственных связей. По-моему, следует максимально отойти не только от понятий растущих потребностей и материальной заинтересованности, но и от всеобщего увлечения «экономической эффективностью», которое слишком часто входит в противоречие с долговременными интересами народного хозяйства и замедляет накопление научно-технического потенциала. Экономику надо оставить экономистам, как в своё время мы оставили химию химикам. Всеобщая «экономизация» пропаганды слишком эффективно превращает «Homo sapiens» в «Homo economicus» (выражение А. Печчеи), в экономиста для себя.

Искренне желаю Вам здоровья, успехов в Вашей деятельности и растущего авторитета. Но боюсь, что его не повышает пропагандистская шумиха вокруг Вашего имени.

С уважением, беспартийный кандидат химических наук М.Р. Бураков